"Намазные коврики просто выкидывали". Что привело к нападению на сотрудников ИК-2 в Калмыкии?

Заключенные калмыцкой колонии дагестанцы Магомед Атимагомедов и Дауд Курамагомедов, которых считают участниками нападения на сотрудников исправительного учреждения, подверглись жестоким пыткам, заявили адвокаты после их посещения в СИЗО. Инцидент в Калмыкии вскрывает проблему притеснения мусульман в тюрьмах России, указывают правозащитники.

5 августа в исправительной колонии №2 в Калмыкии двое заключенных с заточкой и арматурой напали на сотрудников исправительного учреждения. Это произошло на территории отряда строгих условий отбывания наказания (СУОН), следует из пресс-релиза управления Следственного комитета по Калмыкии.

Затем, по данным ведомства, заключенные проникли в общежитие, где ранили еще шестерых сотрудников, оказывая сопротивление при задержании. Один работник колонии скончался на месте, ранения получили семь человек.

Одному из нападавших, Магомеду Атимагомедову 22 года, второму – Дауду Курамагомедову – 28 лет. Атимагомедов осужден на 3,5 года за несколько преступлений, в том числе за грабеж, Курамагомедов отбывает 15 лет по обвинению в убийстве. В их отношении возбудили новые уголовные дела по статьям об убийстве, покушении на убийство и о дезорганизации работы колонии.

После этого инцидента нападавшие и остальные заключенные подверглись жестоким пыткам со стороны работников тюрьмы, сообщил правозащитный проект Gulagu.net.

“Крики и издевательства не прекращались двое суток и над теми, кто натворил бед, и над теми, кто был в отряде СУОН”, – цитирует проект сообщение одного из заключенных этой колонии, по словам которого, в ночь с 5 на 6 августа сотрудники ИК-2 были пьяные.

“Провоцировали, издевались, унижали и оскорбляли, били всех осуждённых. В столовую [заключённые] шли в трусах, на протяжении трех часов стояли на плацу”, – утверждает один из сидельцев.

Самым жестоким пыткам, по информации источника Gulagu.net, подверглись оба нападавших, которых (со слов одного из начальников тюрьмы) “опустили, обоссали, заставили пить с параши”. После нападения всем мусульманам колонии стали угрожать расправой, пообещав им “последнюю остановку”.

“Дословно нам сказали сотрудники УФСИН: один за всех, и все за одного. Зуб за зуб, кровь за кровь”, – сообщает заключенный.

“Не на ровном месте”

Адвокат Аза Алиева посетила Атимагомедова в СИЗО, куда его перевели после нападения, и обнаружила его в крайне тяжелом состоянии. Заключенного, по ее словам, жестоко избивали, в том числе принуждая к подписанию нужных силовикам показаний.

“О степени нанесенных повреждений я даже не хочу говорить, потому что это очень ужасная картина. Мало того, что он избит, запытан – на него выливали кипяток прямо из чайника. Он весь, начиная с туловища, заканчивая ногами, весь в ожогах”, – заявила адвокат.

Ее подзащитный утверждает, что он не виновен в убийстве сотрудника колонии и дал признательные показания под давлением. Виновным он себя считает только в том, что хотел совершить побег из-за систематических угроз и провокаций со стороны сотрудников колонии – один из них грозил привлечь Атимагомедова по статье о терроризме и обещал, что тот проведет в тюрьме весь остаток жизни.

“После этих угроз и провокаций, взысканий за те нарушения, которых он не совершал, и решил сбежать”, – продолжает адвокат.

Алиева также сообщила, что вызванная ею начальник медсанчасти отказалась освидетельствовать телесные повреждения, утверждая, будто Атимагомедов получил их до того перевода в СИЗО.

Адвокат Снежана Мунтян смогла посетить в СИЗО Дауда Курамагомедова, второго подозреваемого в нападении. Она рассказала, что попасть к подзащитному ей удалось лишь после вмешательства надзорной прокуратуры. По словам адвоката, на теле Курамагомедова имеются многочисленные следы пыток: “жуткие порезы, синяки, ссадины по всему телу”, следы на запястьях от наручников “прямо до мяса”, черные круги вокруг глаз.

Курамамедов заявил, что его облили мочой, а также, как и второго подозреваемого, обливали кипятком. Это подтверждает обширный ожог у него на животе, сообщила Мунтян.

Семья Атимагомедова рассказала Кавказ.Реалии о жестоком обращении с ним со стороны сотрудников колонии еще до нападения 5 августа.

“Они ему повторяли: “Ты у нас на крючке”, “Мы за тобой наблюдаем”, “Что-то ты нас бесишь”. Я просила: “Ради Аллаха, просто не обращай внимания. Они это делают специально, чтобы тебя вывести из себя”. Они придирались ко всему. Когда у него щетина появилась, я ему сказала: “Умоляю, побрейся”. Он даже волосы побрил, сказал: “Ради твоего спокойствия я даже волосы уберу – лишь бы они не придирались”. Несколько раз забирали его намазные коврики и просто выкидывали“, – рассказала Заира Атимагомедова, мать осужденного.

Конфликт, который произошел в колонии в ночь с 5 на 6 августа, по ее убеждению, спровоцирован сотрудниками колонии.

“Человек, которому осталось сидеть меньше двух лет, просто так такое не совершил бы. Это не на ровном месте”, – уверена собеседница.

Из-за жалоб сына на жестокое обращение в марте этого года она направила заявление во ФСИН о переводе его в колонию в Астрахань, но ответа не получила. Брат заключенного, Гаджи Хажилов рассказал, что Атимагомедов жаловался на попытки пресечь исполнение религиозных обрядов. Мусульманам ИК-2 в Калмыкии, по его словам, не давали совершать коллективный намаз, а во время одиночной молитвы стояли сзади и провоцировали на агрессию.

Кроме того, по словам собеседница Кавказ.Реалии, его брата постоянно наказывали за проступки, которых он не совершал. Например, на девять месяцев заключили в СУС (режим со строгими условиями содержания – прим.) без объяснения причин.

Сообщения об издевательствах над Атимагомедовым вызвали в Дагестане общественный резонанс. В соцсетях распространялись информация Gulagu.net с призывом “остановить беспредел и издевательства”.

Уполномоченный по правам человека в Дагестане Джамал Алиев направил омбудсмену Калмыкии запрос о происходящем с Атимагомедовым. Основываясь на заявлениях матери Атимагомедова он попросил разобраться, что привело к трагедии, и дать оценку “не только действиям подозреваемых в убийстве, но и сотрудников ИК-2”.

Для разбирательства ситуации в колонии туда делегировали прокурора из другого региона. Сотрудник прокуратуры Саратовской области, ранее участвовавший в расследовании ситуации с “пыточной” МОТБ-1, прибыл в Калмыкию для обеспечения объективности, заявила адвокат Алиева. Председатель Общественной наблюдательной комиссии Дагестана Омар Омаров в разговоре с Кавказ.Реалии предположил, что сотрудники тюрьмы пресекали исполнение религиозных предписаний и “переусердствовали”.

“Я позвонил своему коллеге в Калмыкию. Мне пообещали провести проверку”, – сказал председатель ОНК.

13 августа адвокат Аза Алиева сообщила Кавказ.Реалии, что по факту пыток Атимагомедова и Курамагомедова следователи завели два уголовных дела по статье о превышении полномочий. Подозреваемые в деле не установлены. Возможно, в будущем эти дела объединят в одно производство.

Исламофобия и кавказофобия

Притеснение уроженцев Северного Кавказа по религиозному и национальному признаку практикуется в большом количестве исправительных учреждений России, утверждает адвокат Шамиль Магомедов. Репутацию “пыточных”, по его словам, имеют, в том числе Владимирская и Иркутская колонии, теперь к ним добавилась и калмыцкая.

“Есть мнение, что эти притеснения и пытки мусульман в колониях получили всплеск после войны в Чечне, потому что многие сотрудники ИК были бывшими солдатами, которые воевали там, и у них осталась ненависть к чеченцам, дагестанцам. Отсюда пошла исламофобия и кавказофобия”, – говорит адвокат.

Он указывает, что основные нарушения прав осужденных мусульман в заключаются том, что им препятствуют совершать намаз, отбирают намазные коврики и забирают коран.

“Поэтому мусульмане часто совершают намаз сидя, без поклонов, чтобы этого не видела администрация колонии”, – отметил Магомедов.

“Усложнять жизнь осужденному” – тоже форма пыток, утверждает юрист. Заключенному придумывают нарушения вроде “не застегнул пуговицу”, “не выполнил команду отбой” и на этом основании наказывают, помещая в более строгие условия содержания, перечисляет примеры собеседник Кавказ.Реалии.

“Антипыточный” закон, который приняли после публикацией архива Gulagu.net с кадрами пыток, на саму ситуацию с издевательствами над заключенными, по словам Магомедова, не повлиял. Согласно новому закону, ужесточается ответственность за пытки для работников правоохранительных органов и сотрудничающих с ними заключенных. Привлечь к ответственности должностных лиц, как отмечает адвокат, очень сложно – все органы друг друга покрывают.

Магомедов рассказал, что найти юриста для Атимагомедова оказалось затруднительным, так как “адвокаты уже боятся работать против системы” (сам Магомедов эмигрировал после начала войны – прим.).

“Помогать заключенным с каждым днем становится сложнее, потому что система после начала войны в Украине стала чувствовать себя совсем безнаказанной. Участи мусульман сейчас будут подвергаться пленные украинцы. Возможно, [им придётся] даже хуже, потому что нагнетается отношение к ним отечественной пропагандой”, – указал адвокат.

“Жестокость обращения”

Нападение на сотрудников колонии говорит о том, что с организацией содержания осужденных не всё в порядке, говорит глава Комитета “Гражданское содействие” Светлана Ганнушкина. В организацию, которая среди прочего занимается проблемами заключенных с Северного Кавказа, по словам собеседницы Кавказ.Реалии, поступает много жалоб на то, что к мусульманам относятся с предубеждением.

“Им мешают исполнять религиозные обязанности. У них сложности с питанием, потому что не желают учитывать их потребности не включать определенные продукты в рацион, и люди остаются голодными, потому что они не будут есть свинину. Постоянные придирки и жестокость обращения”, – заявила Ганнушкина.

В тюрьмах, по ее словам, работает много людей, прошедших чеченскую войну, но не прошедших психологическую реабилитацию после войны. Она напомнила, что для участников бандподполья на Северном Кавказе были адаптационные комиссии.

“[Бывший глава Ингушетии Юнус-Бек] Евкуров тогда сказал замечательные слова: “Мы им поможем, дадим работу, но не дадим служить в органах правопорядка, у них в руках не должно быть оружия”. В Чечне было противоположное – там стали брать этих людей после перехода на другую сторону и вооружать их, снова давая возможность реализоваться в новом качестве. Так же и работники тюрем, которые прошли войну, привыкли относиться к кавказцам как к врагам. Они пришли в тюрьму и продолжили войну“, – говорит Ганнушкина.

По ее мнению, если в тюрьме работает садист, у него есть все возможности удовлетворять свои “потребности” – из-за чувства безнаказанности. Ганнушкина считает, что в Уголовный кодекс должна быть внесена отдельная статья за пытки (сейчас за них наказывают по статье о “превышении должностных полномочий”).

“Для чего пытать человека, который осужден и уже сидит? Это просто садистские истязания людей, которые оказались полностью в руках тюремщиков. Это делается для собственного удовольствия [сотрудников колонии]”, – отметила правозащитница.

Конституция России гарантирует свободу вероисповедания. Официально в колониях и изоляторах страны работает 61 мечеть и более 230 молельных комнат. В пенитенциарных учреждениях насчитывается более 950 исламских общин, которые охватывают около девяти тысяч мусульман.

Свобода вероисповедания гарантируется и статьей 9 Конвенции о правах человека. ЕСПЧ неоднократно признавал подобные ограничения в местах изоляции нарушением. Например, в мае суд вынес постановление по делу “Коростелев против России” по жалобе осужденного на пожизненное лишение свободы на невозможность совершать намазы в ночное время.

Россия в ответ на претензии настаивала, что заключенные обязаны следовать внутреннему распорядку следственных изоляторов и исправительных колоний и должны спать по ночам. Российская сторона также сослалась на то, что заявитель имел беспрепятственную возможность совершать молитвы в другое время.

Ранее следственные органы сообщали о создании террористической ячейки "Джамаат" в колонии №2 Калмыкии. Всего, по данным Следкома, в ней участвовало около 100 заключенных. По данным "Медиазоны", большинство обвиняемых к моменту возбуждения дела еще не успели выйти из колонии, другие были задержаны сразу после освобождения, а еще несколько человек – убиты в спецоперациях.
Участники террористического сообщества, утверждает следствие, исповедовали радикальный ислам, распространяли в колонии экстремистскую и террористическую идеологию, финансировали международных террористов. Члены "Джамаата" якобы планировали диверсии для изменения конституционного строя страны "для последующего установления на территории Российской Федерации законов шариата". <br><a href="https://www.kavkazr.com/a/namaznye-kovriki-prosto-vykidyvali-chto-privelo-k-ubiystvu-sotrudnikov-ik-2-v-kalmykii-/31985083.html">"Намазные коврики просто выкидывали". Что привело к нападению на сотрудников ИК-2 в Калмыкии?</a> <br>#Россия #Кавказ