"Остановили на рынке, сказали проследовать в военкомат". Как Россия принуждает украинских граждан воевать друг с другом

Рассказываем, как проходит скрытая и явная мобилизация в армию РФ на территории временно оккупированных областей Украины, в так называемых “ДНР” и “ЛНР”, а также в аннексированном Крыму

Киевский проспект Донецка местные жители прозвали “дорогой на войну”. Он упирается в разрушенный Путиловский мост, а за ним – до начала полномасштабного вторжения России – была линия фронта между боевиками так называемой “ДНР” и украинскими военными. 21 февраля местный телеграм-канал “Донбасс решает” опубликовал видеозапись того, как по проспекту едет машина с громкоговорителем. Голос из него объявляет: “Защита Родины – священный долг каждого мужчины”.

За два дня до этого глава так называемой “ДНР” Денис Пушилин объявил на подконтрольной ему территории всеобщую мобилизацию. В тот же день аналогичный “указ” выпустил и глава так называемой “ЛНР” Леонид Пасечник. Власти “республик” заявляли, что предприятия должны отправить в военкоматы 50% своих сотрудников-мужчин призывного возраста. Причем руководители этих предприятий – люди, не имеющие никакого отношения к вооруженным силам, – должны были самостоятельно решить, кто подлежит мобилизации, а кто нет. Почти сразу появились сообщения, что мужчин стали отлавливать на улице, забирать с работы и из дома.

В течение восьми лет конфликта на востоке Украины российские власти называли его “внутриукраинским” (как теперь, вторгшись на территорию суверенной страны, не называют это войной). При этом Москва поставляла оружие на территорию самопровозглашенных “республик”, а по оценкам авторов доклада “Путин. Война”, только в боях за Иловайск в 2014 году погибли не менее 150 российских военных.

Но при теперь уже очевидном российском участии в войне в Украине сохраняется и “внутренний” фактор. В “ДНР” и “ЛНР” воевать против украинской армии забирают людей, которых Украина продолжает считать своими гражданами. Из оккупированного Крыма в составе российских войск идут воевать кадровые офицеры: среди них есть те, кто до 2014 года носили украинскую форму и впоследствии изменили присяге. А после 24 февраля украинский Генштаб заявлял о том, что Россия проводит мобилизацию на занятых российскими военными территориях Херсонской, Запорожской, Харьковской областей.

“Окружили шахту, на всех были повестки”. Мобилизация на Донбассе

Правозащитник Павел Лисянский родом из ныне не подконтрольного Украине Антрацита Луганской области. В 2018-2020 годах он был представителем уполномоченного Верховной Рады Украины в Донецкой и Луганской областях. Сейчас продолжает сотрудничать с офисом омбудсмена как советник, а параллельно возглавляет общественную организацию “Институт стратегических исследований и безопасности”. Лисянский пересказывает обращения, которые поступали к нему с неподконтрольных территорий:

“Звонит мне жена одного шахтера. Рассказывает, что ее мужа забрали. Окружили шахту, в военкомате на всех были заранее готовы повестки. Мужчин забрали, повезли. Не дали с собой взять телефоны. С первых дней большой войны о нем ничего не известно. Когда пытаются навести справки в “государственных органах”, им отвечают: “Лучше не обращайтесь. Придет время – сами все скажем”. Вторая история – женщина ходила с гражданским мужем по рынку, они наткнулись на военный патруль. Военные попросили документ. Мужчина показал водительское удостоверение. Патрульные увидели год рождения, сказали: “Извините, вам надо проследовать в военкомат”. Успокаивали, говорили, что это просто проверка, но до сих пор о мужчине ничего не известно“.

В 2019 году власти так называемых “ДНР” и “ЛНР” оценивали население “республик” в 3,7 миллиона человек. ООН по косвенным признакам оценивала количество населения не подконтрольных Киеву районов Донбасса в 2,8 миллиона. Сколько мужчин забрали сейчас в рамках всеобщей мобилизации – неизвестно. Официальных данных от руководства “республик” нет. Павел Лисянский утверждает, что под всеобщую мобилизацию попали 100-120 тысяч человек. Главное управление разведки Минобороны Украины утверждало, что российское командование хотело набрать 26 тысяч жителей неподконтрольных Киеву районов Донбасса в Сухопутные войска РФ (но есть еще военизированные формирования “республик” – “Народная милиция ДНР” и “Народная милиция ЛНР”). Из них хотели доукомплектовать общевойсковые армии Южного и Западного военных округов. И этот план, по утверждению ГУР, оказался сорван: мужчины уклонялись от мобилизации.

Доподлинно известно, что в рамках всеобщей мобилизации власти самопровозглашенных “республик” отправили воевать тех, кого последние восемь лет не трогали, рассказывал в эфире Настоящего Времени бывший участник украинской делегации в Трехсторонней контактной группе Денис Казанский.

“Я общался с теми, которые успели сдаться украинским военным, с двумя студентами. Раньше студентов до конца обучения в “ЛНР” и “ДНР” не мобилизовали. Но этих мобилизовали буквально со второго-третьего курса – и без подготовки просто отправили на войну. Это очень молодые ребята. Один из них 2002 года рождения, другой 2000 года рождения. Когда война в 2014 году начиналась, это были еще дети, им было лет по 14. И вот сейчас их мобилизовали и бросили в бой“, – говорил Казанский.

31 марта украинские военные вывели мобилизованных студентов из так называемой “ДНР” на брифинг в Киеве. Девять молодых людей в камуфляжной форме подробно рассказывали о том, что их забрали воевать без проведения медкомиссии, выдавали ржавое оружие и каски времен Второй мировой. Сопоставив имена людей, которые участвовали в брифинге, с их профилями “ВКонтакте”, Настоящее Время убедилось, что это действительно студенты донецких вузов.

Правозащитница, живущая на неподконтрольной Киеву территории Донбасса (редакция скрывает ее имя, опасаясь за безопасность собеседницы в условиях войны), подтвердила: ей тоже известно, что мобилизованных отправляют на передовые позиции без подготовки.

“Никакой подготовки не было вообще. Народ отправляли, как в 1941 году, сразу на передовые позиции. Кто-то на картонке спал, кто-то еще как-то. Я знаю, что жены, узнав, что мужья стоят, например, на блокпосту, собирались и по очереди ездили туда, возили еду”, – говорит правозащитница.

У жителей неподконтрольной части Донбасса на руках сейчас может быть целая коллекция паспортов: украинский (Украина считает и крымчан, и жителей отдельных районов Донецкой и Луганской областей своими гражданами), российский (паспорта РФ начали выдавать еще в 2019 году, массовую раздачу паспортов журналисты и украинские спецслужбы фиксировали перед российскими парламентскими выборами в сентябре 2021 года), паспорта “ДНР” или “ЛНР” (без них, например, нельзя устроиться на работу). Для мобилизации гражданство формального значения не имело, уточняет правозащитница: по ее данным, людей забирали по прописке.

Эта мобилизация “по своей сути представляла не что иное, как “легальное” похищение мужчин, вопреки положениям всех законодательных актов, с нарушением прав и свобод человека и гражданина“, говорится в заявлении инициативной группы жен и матерей мобилизованных “ДНР”. Оно было адресовано главе “республики” Денису Пушилину, а также в в “Генпрокуратуру” и “Министерство государственной безопасности ДНР” (29 марта документ опубликовал телеграм-канал “Бетмэн ДНР”, правозащитница, живущая на неподконтрольной территории Донецкой области сообщила, что располагает данными о подлинности коллективного заявления).

“Наших мужчин в прямом смысле слова похищали представители уполномоченных учреждений ДНР по дороге на работу, в институт, магазин, останавливали и забирали из автобусов, личных автомобилей, просто так на улице. Это явление носило массовый характер по всему ДНР. Сыновья, мужья, отцы звонили по телефону своим родным и сообщали, что их “забрали”. Забрали в рамках данной мобилизации и тех, кто был непригоден для службы“, – говорится в заявлении.

В документе приводятся конкретные примеры. Так, военнослужащего Павла Ковмира мобилизовали, несмотря на то, что он один ухаживает за лежачей матерью. А житель Донецкой области Андрей Бражников не подлежал мобилизации по состоянию здоровья, но его забрали, и он погиб в Николаевской области.

В конце апреля стало известно о гибели троих музыкантов из Донецка, которых мобилизовали в формирования сепаратистов: Николая Звягинцева, Павла Махно и Сергея Рудова. Настоящее Время пообщалось со знакомыми погибших.

Владимир (имя изменено по просьбе собеседника) – знакомый и коллега Сергея Рудова. Рудов работал концертмейстером донецкого Музыкально-драматического театра им. Бовуна (МДТ). Владимир рассказывает, что Сергей был хорошим пианистом и аккордеонистом, аккомпанировал во время балетных спектаклей. Руководство МДТ спрятало от мобилизации сотрудников, которых считало наиболее ценными, добавляет собеседник. Но Рудов в этот список не попал.

“Он никогда не поддерживал “ДНР”. Поймите правильно: не поддерживать “ДНР” в “ДНР” – быть проклятым. Если ты активно демонстрируешь свое несогласие, тебя убьют или посадят. А если ты сидишь тихо, не высказываешься в поддержку, ты уже враг. К примеру, если возникал концерт – кто-то в первых рядах вызвался поехать, ходил в “ура-патриотических” футболках. Сергей никогда этого не делал. Но если нужно было в чем-то участвовать всем театром, если отсутствие угрожало увольнением, то он ехал“, – объясняет Владимир.

Другой собеседник Настоящего Времени, Иван (имя также изменено по соображениям безопасности), хорошо знал двоих погибших – Павла Махно и Николая Звягинцева. Павел был тромбонистом эстрадно-симфонического оркестра “Донбасс”. Николай играл в Концертном оркестре духовых инструментов и ансамбле “Септет-джаз”. По словам собеседника Настоящего Времени, Павел был верующим человеком и в прошлом даже собирался поступать в семинарию: “Он считал себя христианином, который не имеет права убивать. Но для армии нет различия, миролюбивый ты или нет”.

Что касается общего количества погибших, то так называемая уполномоченная по правам человека в “ДНР” Дарья Морозова в последнем отчете (информация на 29 апреля) указывает, что с начала года погибли 1536 сотрудников “силовых структур”. В отчете от 25 февраля говорилось о 13 погибших “военнослужащих” с начала года. То есть, по информации “омбудсмена”, за период полномасштабной войны в результате боевых действий погибли как минимум 1523 “силовика”. “Омбудсмен “ЛНР” аналогичных отчетов не публикует. Главное управление разведки Минобороны Украины 23 апреля заявило, что только в структуре “МВД ДНР” погибли около полутора тысяч человек, причем 1000 из них – на мариупольском направлении. Проверить предоставляемую сторонами информацию во время активных боевых действий невозможно.

Среди погибших на стороне сепаратистов, как утверждает уполномоченная Верховной Рады Украины по правам человека Людмила Денисова, есть и подростки. 16 апреля Денисова сообщила о гибели несовершеннолетнего Ивана Шифмана – он был участником военно-патриотического спортивного клуба “Наследники победы”. Правозащитник Павел Лисянский пишет о военно-патриотических клубах в так называемых республиках с 2017 года: отслеживает, как туда набирают детей, учат начальной военной подготовке, обращению с оружием, проводят идеологическую подготовку. Сейчас, по словам правозащитника, сепаратисты агитируют подростков, которым исполнилось 16-17 лет, записываться в боевые части и “обещают приписать им год или два”.

За восемь лет, в течение которых продолжались боевые действия на Донбассе, и в течение последних месяцев известны случаи, когда война разделяет семьи – и их члены оказываются по разные стороны линии фронта. Четвертого мая 2022 года в боях в Харьковской области погиб журналист Александр Махов. В 2015-2016 годах он был мобилизован и воевал в пехоте Вооруженных сил Украины, после демобилизации вернулся в профессию и работал военным корреспондентом. 24 февраля Александр снова пошел воевать. В интервью Махов рассказывал, что его отчим воевал за так называемую “ЛНР”, и признавался, что его мать тоже поддерживает пророссийских сепаратистов.

Те территории Донбасса, которые она не контролирует, Украина считает временно оккупированными Россией. Формально ими руководят “главы республик”, но ради признания “независимости” и Пушилин, и Пасечник приезжали в Кремль. Периодически на Донбасс ездит секретарь генсовета “Единой России” Андрей Турчак. А 5 мая в Донецк приезжал первый замглавы администрации президента России Сергей Кириенко. К тому же на неподконтрольных территориях Донбасса ходят российские рубли, а Россия вручает жителям свои паспорта.

Основываясь на этих фактах, Киев обвиняет Россию, контролирующую через пророссийских сепаратистов отдельные районы Донбасса, в нарушении IV Женевской конвенции о защите гражданского населения во время войны. В статье 51 этого документа говорится: “Оккупирующая держава не сможет принуждать покровительствуемых лиц служить в ее вооруженных или вспомогательных силах. Всякое давление или пропаганда в пользу добровольного поступления в армию воспрещаются”.

“Если корабли старые, большая часть экипажа – срочники”: что происходит в Крыму

Роман Лесниченко до марта 2022 года жил в Симферополе. Беседуя с ним, сразу замечаешь, что Украину после восьми лет жизни в условиях аннексии он воспринимает как нечто отдельное, а не как часть своей страны – например, говорит: “Бывал на Украине”. Называет это “островным менталитетом” и признается, что чувствует себя в первую очередь крымчанином, ведь и по украинским законам Крым – особая территория: единственная в Украине автономная республика со своей Конституцией. Оккупацию, а затем и аннексию полуострова Россией Роман встретил спокойно:

“Я не знал Россию, я в ней не жил, я не понимал, что это за страна. Воспринималось, что была одна власть, сейчас пришла другая. Были одни паспорта, но сейчас выдадут другие”.

Восемь лет с начала аннексии Роман жил обычной гражданской жизнью, работал в компании по продаже вентиляционного оборудования. Службы в армии – как в украинской, так и в российской – избежал по состоянию здоровья. Роман сохранил украинский паспорт, в 2018-м выезжал на материковую территорию страны, общался с некрымскими знакомыми. Со временем стал критически воспринимать российские реалии в Крыму. И 24 февраля, когда Россия открыто вторглась в Украину, решился на антивоенную акцию.

“Я чувствовал, что в этой войне уничтожают часть меня. Они (российские власти Крыма – НВ) в итоге бы забрали мой украинский паспорт. Воевать против Украины – это как воевать против людей, которые живут через дорогу. От Симферополя до Херсона 300 километров”, – рассказывает Роман.

Мужчина сфотографировался с плакатом “Нет войне” возле здания Совмина Крыма, выложил фотографию в Facebook. Роман рассказывает: через несколько дней его прямо на улице схватили люди в штатском и повезли на допрос.

“Допрос был с намеками, что мне припишут участие в “Правом секторе”, что это чревато последствиями, что “закроют” на несколько дней, позвонят на работу. Спрашивали, знаю ли я, как варить “коктейль Молотова”, есть ли у меня друзья-“бандеровцы”. Беседа была неприятная, продолжалась часа два-три, полицейские все записывали, сказали подписать протокол. Я отказался, мне угрожали, говорили, что я могу просидеть еще 14 суток. В итоге попросили удалить весь материал, что я выложил в интернете. Я сказал, что выходить с плакатами не имеет никакого смысла, – и меня выпустили“, – вспоминает активист.

Через несколько дней полицейские пришли к его маме (по адресу его прописки), звонили на работу. Звонки поступали и ему самому – из полиции и прокуратуры. Роман решил не ждать нового задержания и через Россию и Беларусь выехал в Польшу, а затем – в Германию. Границу с Евросоюзом пересекал по украинскому биометрическому паспорту.

Российские власти последовательно превращали оккупированный Крым в большой плацдарм наступления на Украину, отмечает постоянный представитель президента Украины в Крыму Тамила Ташева. Милитаризация Крыма началась еще в 2014 году.

“Это использование внутренних вод Украины, международных вод – акватории Азовского и Черного морей, использование Керченского моста, который долго строили и в конце концов построили. До 24 февраля происходила переброска военной техники. Увеличение российского военного контингента в Крыму мы отмечали еще весной 2021 года. Тогда началось скопление военных по всем границам с Украиной и вблизи административной границы Крыма и материковой части Украины. Ближе к 24 февраля на территории Крымского полуострова было не менее 32 тысяч российских военных”, – говорит Тамила Ташева.

В отличие от неподконтрольных Киеву районов Донбасса в Крыму не было открытой мобилизации. Однако идут скрытые мобилизационные процессы, добавляет Ташева. Что это означает, объясняет военный эксперт, в прошлом – начальник Крымского медиацентра Минобороны Украины и пресс-секретарь Генштаба Вооруженных сил Украины Владислав Селезнев:

“Скрытая мобилизация началась с конца февраля. Работали с отставниками, с “маргинесом” – представителями “Крымской самообороны”, представителями казачьих формирований Крыма. Им настоятельно предлагали участвовать в войне. Есть разные формы, начиная с краткосрочных контрактов, сроком от трех месяцев, с огромным денежным обеспечением – от 200 тысяч рублей в месяц (около $2800 – НВ). Также военнослужащим срочной службы предлагают заключать контракты и сразу отправляют в зону боевых действий“, – говорит Селезнев.

Первая группа таких добровольцев прибыла на Донбасс еще 21 февраля. Седьмого апреля учрежденный российской администрацией Крыма телеканал “Миллет” сообщал со ссылкой на российского главу Крыма Сергея Аксенова, что в так называемой спецоперации участвуют более тысячи добровольцев.

Помимо добровольцев, против Украины воюют и крымские военные. Учет погибших, ссылаясь на публикации в прессе, ведет “Крымская правозащитная группа”. В ее списке к концу апреля было 45 имен. Среди погибших есть те, кто до 2014 года служил в Крыму в составе Вооруженных сил Украины. После того как российские военные полностью захватили полуостров, украинское командование обязало военнослужащих прибыть на материковую часть страны. Тех, кто остался в Крыму и перешел на службу России, объявили изменниками родины. В списке потерь, например, командир подбитого украинской армией большого десантного корабля “Саратов” Владимир Хромченков. Он жил в поселке Старый Крым и до 2014 года служил в украинской армии.

В опубликованном “Крымской правозащитной группой” списке есть и бывшие срочники, подписавшие контракт. Россия начала призывать крымчан в армию с 2015 года и провела уже 14 призывных кампаний, в общей сложности отправив в части 33 тысячи человек, отмечает Тамила Ташева.

С 1 апреля в Крыму проходит 15-я призывная кампания. Российский военный комиссар Крыма Юрий Лымарь утверждает, что срочников не будут задействовать в “спецоперации” в Украине. Но военный эксперт Владислав Селезнев призывает не верить российскому командованию.

“Есть сразу несколько способов для манипуляций. Срочников принуждают подписывать контракты после двух-пяти месяцев срочной службы. После подписания контракта военного сразу могут отправлять в пекло боевых действий. Или же срочников отправляют скрытно, не сообщая их родителям, нарушая прямое указание российского верховного главнокомандующего. А посылают срочников, чтобы обеспечить штатную численность – если контрактников нет или они уклоняются от участия в “спецоперации”. К тому же не надо забывать, что немало представителей Крыма проходят срочную службу на кораблях и военных катерах Черноморского флота. В Севастополе такая тенденция: если это новейшие корабли, фрегаты, поступившие за последние 3-5 лет, то там, как правило, весь экипаж – контрактники. Если корабли старые, если им по 20, 30 лет, то большую часть экипажа составляют моряки-срочники“, – говорит эксперт.

Владислав Селезнев приводит в пример потопленный флагман российского Черноморского флота, крейсер “Москва”. 13 апреля Генштаб ВСУ заявил, что украинские военные атаковали крейсер ракетами “Нептун”. Российская сторона признала факт потопления крейсера, но ничего не говорит об украинской ракетной атаке – заявляет, что корабль затонул из-за пожара и детонации боеприпасов. Лишь спустя 10 дней Минобороны признало гибель одного военного с “Москвы”. Мать матроса, которая на условиях анонимности поговорила с редакцией программы “Схемы”, передавала от сына информацию как минимум о 40 погибших. Кроме того, 27 военных с “Москвы” числятся пропавшими без вести, среди них и Егор Шкребец из Ялты. Отец Егора Дмитрий Шкребец, который сначала поддерживал полномасштабное вторжение России, сейчас угрожает “преступникам в погонах”, что заставит их ответить за “убийство моряков срочной службы на крейсере “Москва”. До 50% личного состава на крейсере были срочниками, говорит Селезнев. 6 мая Дмитрий Шкребец опубликовал ответ российской Военной прокуратуры Черноморского флота о том, что крейсер “Москва” не привлекали к участию в “спецоперации” и обвинил прокуратуру во вранье.

Также потери в войне против Украины понесли 126-я отдельная гвардейская Горловская бригада береговой обороны, которая дислоцируется в Перевальном в бывших частях войск береговой обороны Военно-морских сил Украины, и 810-я отдельная гвардейская бригада морской пехоты. “Две батальонно-тактических группы зашли на территорию Херсонской области, нарвались на украинских артиллеристов, получили потери до 75% личного состава и вышли на восстановление в Крым”, – говорит Владислав Селезнев. В списке погибших из Крыма, который публиковала “Крымская правозащитная группа”, есть военные из обеих бригад. В частности, Алексей Охота был командиром разведывательного взвода в 810-й бригаде, а старший сержант Кирилл Халилеенко служил по контракту в 126-й бригаде.

В 126-й бригаде береговой охраны служил и Евгений Руденко. Он родом из Днепропетровской области, до 2014 года был начальником радиоцентра полевой связи в воинской части А2320 в Симферополе в составе Вооруженных сил Украины. В 2014-м остался в Крыму и перешел на службу России. 24 февраля его гаубично-артиллерийское подразделение выдвинулось в Новую Каховку. Руденко сдался в плен. Позже на допросе в СБУ он рассказывал, что российские артиллеристы размещали гаубицы на стадионе, вокруг были жилые дома. Также на допросе Руденко говорил, что в Николаеве у него племянник, в Харькове – тетя, поэтому он не стал воевать против своих и сдался в плен. По подсчетам “Крымской правозащитной группы”, в списке пленных, которые сдались или были захваченными украинскими военными, – 20 фамилий жителей полуострова.

Еще одну историю, связанную с пленным крымчанином, в начале марта опубликовала Служба безопасности Украины. Пятого марта в Николаевской области украинские военные сбили российский самолет. Летчик из полка морской авиации, дислоцированного в городе Саки в Крыму, попал в плен. СБУ разыскала мать летчика, она живет в Кременчуге Полтавской области. На камеру сотрудников спецслужбы женщина зачитала текст о том, что ей стыдно за своего сына.

“Сообщил, что его собираются забрать, – и связь пропала”. Оккупированные территории и армия РФ

По состоянию на начало мая 2022 года российские оккупационные войска контролируют отдельные районы Харьковской области Украины, почти всю Херсонскую область, часть Запорожской области, расширили территорию в Донецкой и Луганской областях. Секретарь Генерального совета “Единой России”, первый зампред Совета Федерации Андрей Турчак уже строит планы работы с молодежью в недавно оккупированных частях Луганской области. По словам Турчака, с 1 сентября в Старобельске откроют казачий кадетский корпус на 350 учеников. Правозащитник Павел Лисянский рассказывает о такого рода учреждениях:

“Дети ходят на занятия в форме. В первую очередь там идет идеологическая обработка. К тому же детей не только учат стрелять – выводят в поле, обучают, как ставить растяжки. Оружие – настоящее”.

По свидетельству правозащитника, на новооккупированных территориях Донбасса боевики тоже забирают мужчин и отправляют воевать. Лисянский сообщает, что в первые дни оккупации с территории Сватовского и Старобельского районов забрали 75 человек.

20 апреля Главное управление разведки Минобороны Украины сообщало, что Россия планирует мобилизацию в занятых ею районах Запорожской и Херсонской областей. Как ведомство утверждало в своей сводке, “мобилизованных” украинцев планировали бросить на штурм позиций ВСУ и “уничтожить Украину руками самих украинцев”. Депутат Херсонского облсовета Сергей Хлань, к которому Настоящее Время обратилось, чтобы проверить информацию, сказал, что оккупационные части пока не проводят какой-либо подготовки к мобилизации в Херсонской области.

В другом сообщении ГУР утверждало, что в городе Волчанск Харьковской области медиков из Центра первичной медико-санитарной помощи отправляют на передовые позиции для оказания помощи российским раненым. А Генштаб ВСУ сообщал о том, что российские военные начали принудительную мобилизацию в Изюмском районе.

Депутат Изюмского горсовета Максим Стрельник рассказал Настоящему Времени о двух случаях, когда российские военные забирали или пытались забрать на службу мужчин.

“Один мужчина сообщал, что его пытаются принудительно забрать, и после этого связи с ним не было. Подтвердить, что его точно принудительно мобилизовали, я не могу. Но судя по тому, что связь с человеком пропала, он стал жертвой такого принуждения. Второй мужчина, мой товарищ, избежал того, чтобы его отправили воевать, но его взяли фактически в рабство: дали тяжелую работу – разбирать завалы. Когда российские оккупанты захватывали город, разрушили 80% инфраструктуры. И эти люди разбирали завалы по 12 часов в день и получали или ничего, или сухпаек в виде круп или консервов”, – говорит Максим Стрельник.

Постоянный представитель президента Украины в Автономной Республике Крым Тамила Ташева подчеркивает, что заставлять граждан Украины воевать против Украины – военное преступление. И дает несколько рекомендаций, которые актуальны не только для жителей Крыма.

“Во-первых, “залечь на дно”: поменять место жительства, номера телефонов, не общаться с большим количеством людей. Если вы боитесь призыва, лучше куда-то выехать. Крымчанам наше представительство готово максимально содействовать – получением документов и так далее. За уклонение от службы есть уголовная ответственность, но, по нашему мнению, лучше попасть под уголовную ответственность, чем на войну. И даже если вас отправили на войну, не совершайте военных преступлений: сдавайте оружие, сдавайтесь сами“, – советует украинцам Тамила Ташева. По международному праву и призванные на срочную службу в оккупационные войска, и набранные по мобилизации в части захватчиков рассматриваются как жертвы военных преступлений. Но каждый случай будут изучать индивидуально украинские правоохранительные органы и суды, уточняет правозащитница.
“Остановили на рынке, сказали проследовать в военкомат”. Как Россия принуждает украинских граждан воевать друг с другом
#Россия #Украина